Костромская экспедиция (2020)
2 Островское
3 Щелыково
4 Кадый
6 Мантурово
8 Парфеньево
12 Красное-на-Волге
Участники: Bok, Ludvig14, Atsirlin
Сроки: 11-15 августа 2020 года
Средства передвижения: машина
Пролог
править
При всём разнообразии наших маршрутов экспедиция по Центральной России у Викигида до сих пор была только одна, да и та короткая — трёхдневная. Этот пробел хотелось заполнить, а с учётом неравнодушия участников к русскому Северу выбор был очевиден: Костромская область. Регион, по плотности населения уступающий Приморью и Алтайскому краю, а глухими лесами и спокойными реками больше напоминающий Архангельскую область, богат на старину, но, как принято на севере, очень плох своими дорогами. Случись экспедиция парой лет раньше, её маршрут вышел бы гораздо короче, поскольку на одни перемещения между городами понадобился бы целый световой день. К 2020 году ситуация изменилась в лучшую сторону, так что 1350 км за 5 дней оказались вполне посильной задачей, хотя без автомобильных приключений тоже не обошлось.
Цели были определены сразу: Солигалич — старинный, построенный почти целиком из дерева город, по которому до недавнего времени в Викигиде не было путеводителя, и Кологрив, про который участники не знали толком ничего кроме крайне скудного общественного транспорта, но этот город не меньше Солигалича привлекал своим расположением в тупике дорог — а именно там, как известно, скрываются самые пронзительные и живописные уголки России. Дальше на нитку маршрута хорошо легли Судиславль, Макарьев, Галич и ещё многие райцентры Костромской области, представляющие исторический интерес, а также никакого интереса не представляющие, но тоже никем толком не посещённые. В стороне остались лишь Сусанино, где велик риск заблудиться, отпугивающий своим названием и высоким (на тот момент) уровнем заболевания коронавирусом Буй, расположенная на «дальнем востоке» Костромской области Шарья, да стоящая в стороне ото всего Нерехта, куда участники ещё рассчитывают доехать в рамках какой-нибудь другой экспедиции.
День первый: из Островского к Островскому
править11 августа 2020 года
Экспедиция по русскому Северу всегда начинается с булочной. Чтобы не изменять этой традиции, утреннюю встречу назначили в пекарне «С пылу, с жару», продукцию которой участники могут, в принципе, рекомендовать, но только не с раннего утра, когда там ни пыла, ни жара, и банально распродают вчерашнее. Саша и Таня прибыли в Кострому с вечера, сразу взяв машину и переночевав в забавном месте под названием арт-отель — по духу и ценам вроде бы хостел, но по комфорту неплохая гостиница. Женя прибыл ночным поездом (который следует аж во Владивосток и гордо именуется «Россией»), где, конечно, не выспался, зато пронаблюдал такую диковинку как душ в плацкарте, пришедший на смену душному плацкарту в рамках программы модернизации РЖД.
Первые 50 км до Судиславля участники решили разнообразить осмотром сельских храмов. При планировании маршрута было сразу решено не уходить дальше 3-4 км от трассы, поскольку дороги в Костромской области такие, что ехать по ним можно долго, а вот недолго тут только застрять. Если церковь в Костенево далась относительно легко (хотя оказалась сложна для фотографирования: коптер отказался взлетать из-за близости костромского аэропорта), то на пути к деревне Романово машина благополучно забуксовала: к счастью, лишь в мокрой траве, откуда удалось выбраться самостоятельно. Храмы оказались типично костромскими, с пятью узкими главами и непохожей на них колокольней (шатровой или классицистической — с равной вероятностью встречаются оба варианта), и ещё оказалось, что в запущенном и восстановленном виде смотрятся они совершенно по-разному: честно говоря, хотелось бы видеть на костромских просторах и те, и другие. Ещё костромские храмы интересным тем, что почти всегда имеют старую ограду и роскошные ворота, сохранившиеся с момента строительства.
Не найдя никаких признаков усадьбы Ратилово и отказавшись от поисков столь же разрушенной усадьбы Савино, сфотографировали стоящую прямо на дороге церковь в Болотово (предыдущие фотографы снимали её вообще из окна машины), после чего незаметно подъехали к Судиславлю. Этот город расположился среди холмов, разрушающих представление о Костромской области как регионе совсем плоском — он даже более рельефный, чем какая-нибудь Московская область. Для начала посмотрели общий план с соседнего холма в деревне Баран (она же почему-то Дружба), где стоит ещё одна симпатичная пятиглавая церковь, а затем направились в центр.
От Судиславля экспедиция не ждала чего-то особенного — ну мало ли в Центральной России исторических городов? Но этот с первого взгляда понравился: внушительные торговые ряды на центральной площади, породистые купеческие особняки с сохранившимися элементами декора и бурная жизнь, которую власти пытались «отрегулировать» транслируемыми через матюгальник монотонными объявлениями об опасности коронавируса и необходимости ношения масок. Именно в Судиславле экспедиция впервые столкнулась с тем, что человек, зашедший куда-нибудь без маски, мог быть подвергнут остракизму. Маска же открывала все двери: например, в симпатичную подвальную столовую или в магазинчик местной фабрики «Судисласть» с неплохой выпечкой.
Покончив с Судиславлем и прокатившись к церкви в Жвалово по неожиданно приличному грейдеру, участники направились дальше на восток в сторону Островского. Тут надо сказать, что Островское — это не усадьба Островского, а самый рядовой райцентр Костромской области. Великий писатель вряд ли бы обрадовался, узнав, насколько малозначительный посёлок благодарные потомки назвали в его честь, особенно на фоне Пушкина, Пушкино и далее по списку. Сам Островский проживал в имении Щелыко́во: довольно далеко отсюда, поближе к Волге, хотя и не прямо на ней. Для экспедиции это был довольно большой крюк, но, оценив обстановку, приближающийся с востока дождь и другие возможные варианты, участники решили навестить-таки писателя, а перед тем бегло осмотреть райцентр, названный в его честь. Посёлок показался не самым примечательным — в нём нет даже памятника своему видному земляку! — а запомнился, наряду с наглухо руинированной церковью, поиском братской могилы... нет, не героев гражданской или Великой Отечественной и даже не милиционеров, павших в неравном бою с кулаками, а «колхозниц, погибших во время спасения урожая от пожара». Надо сказать, что расположение этой могилы уверенно подсказала первая же встреченная местная жительница: таких героев островчане (или же островитяне?) чтят!
Дорога в усадьбу Островского отличалась сложным рельефом и крутыми поворотами, в отличие от широкой и прямой трассы, которая была до того. В Щелыково приехали под дождём, взяли билет и пошли смотреть господский дом. Как и вся усадьба, он показался очень уютным и милым — никакой островской драматургии. Кроме этого дома посетить в усадьбе можно довольно много всего, но, так как время близилось к закрытию, ограничились самым главным — стоящей в соседней деревне барочной Никольской церковью с могилой Островского и замечательным резным иконостасом. К сожалению, фотографировать в церкви нельзя, да и возле неё могут быть трудности. На звук коптера прибежал охранник, который сначала удовлетворился стандартным ответом «снимаем с открытой территории», но потом пришёл второй раз с требованием, переходящим в угрозу — записать номер машины и передать «на пост». Участники совершенно не возражали; более того, готовы были подсказать телефончик, где такую замечательную машину берут, но это охранника уже не интересовало.
_ResurectionChurch_110_0319.jpg)
Покончив с церковью в Щелыково и разыскав ещё пару усадебных объектов, а также незапланированные, но тоже интересные, отдалённо напоминающие конструктивизм санаторные корпуса позднесоветского времени, экспедиция двинулась обратно — от Островского в Островское, засняв по дороге не совсем обычную для Костромской области церковь в Угольском, и дальше на восток. Уже в сумерках завернули в село Воскресенское, где находится едва ли не единственная на костромских просторах церковь-ротонда, которая не зря числится памятником федерального значения. В отличие от иных костромских церквей она находится в настолько хорошем состоянии, что окружена забором, за которым не очень хорошо видна, однако коптер легко решил и эту проблему.
В полной темноте экспедиция достигла конечной на сегодня точки — посёлка Кадый. Он стал вторым и далеко не последним в этой поездке райцентром, который при прочих равных условиях участники в жизни не стали бы посещать, но исследовательский долг и отсутствие свободных фотографий обязывали. Кроме того, обязывала необходимость ночлега. Оказалось, что на всём 200-километровом отрезке от Судиславля до Мантурово никаких гостиниц нет, если не считать одной в Макарьеве, которая была отметена сразу без попыток хотя бы в неё позвонить. В Кадые, напротив, нашёлся загадочный мотель, для которого в интернете был указан телефон, но без адреса и точного расположения на карте. Предварительный звонок внушал оптимизм: да, есть номера, с удобствами и всего по 1000 руб. с человека, хотя в этом месте закрадывались подозрения — Женя даже предположил, что в интернете просто перепутали костромской Кадый с посёлком Кадуй соседней Вологодской области. Но нет, всё было верно: у съезда на нужный Кадый путешественников ждала надпись «Мотель» перед тёмным зданием, которое, на первый взгляд, не подавало признаков жизни и не было даже достроено до конца: под крышей местами зияла пустота, а на условной «парковке» перед зданием песок лежал вперемешку с глиной и бетонными плитами. Подёргав разные двери, нашли за одной из них придорожную столовую и одновременно администрацию мотеля. Заплатили, поселились, поужинали — в общем, для гостиницы на трассе вполне терпимо, хотя Wi-Fi не добивал до номеров, и не было толком горячей воды, зато имелся отдельный вход с улицы в каждый блок, почти как в американских мотелях.
День второй: гостеприимство — православное и не очень
править12 августа 2020 года
Утром гостиница подкинула экспедиции ещё один неприятный сюрприз: при выезде с парковки, пытаясь лишний раз не залезть в песок и глину, поехали по бетону, как вдруг под днищем что-то заскрежетало, и машина забуксовала: заднее колесо угодило прямиком в открытый канализационный люк. В кафе завтракала группа мужиков, напоминающих дальнобойщиков, и была ещё семейная пара — Саша решил обратиться к ним, но, как всегда в такой ситуации, чувствовал себя крайне неловко, ведь в прокатной машине не было даже троса. У семейной пары троса тоже не оказалось, зато они не стеснялись обратиться к дальнобойщикам на правильном языке: «Эй, мужики, троса не найдётся?» Выслушав вопрос, мужики сказали «На... тут трос?», встали из-за стола и втроём, приподняв машину, вытолкнули её из люка — зачем, действительно, люк закрывать, если в случае чего машину можно из него вытолкнуть?
Интересные встречи на этом не закончились. Осмотрев весьма невзрачный (а местами откровенно уродливый) центр Кадыя и сфотографировав для галочки несколько объектов культурного наследия, участники подошли к церкви, размышляя, стоит ли заходить на территорию, если калитка закрыта, но не заперта. В этот момент откуда-то возник мужчина средних лет, пожелавший немедленно открыть церковь и показать её интерьер, расписанный, по его словам, самой мастерской Грекова. Участникам экспедиции это ни о чём не говорило, но фамилия звучала многообещающе — почти как Эль Греко. Ключа от церкви у незнакомца не оказалось, однако он проявил недюжинный энтузиазм, вызвонил батюшку и съездил к нему за ключом; пока ждали, как раз успели сфотографировать церковь с воздуха. Внутри она оказалась, конечно, новодельной, но вполне симпатичной, а «экскурсовод» много и подробно рассказал о стараниях батюшки по сбору старины из разрушенных храмов.
Расписан храм красиво и профессионально, а ещё — современно: с гордостью был показан фрагмент, на котором один из ангелов незаметно держит в руках сотовый телефон. Мастерская Грекова является студией военных художников при Министерстве Обороны и взрастила, например, живописцев, расписавших скандально известный Главный храм Вооружённых сил. Сочетание художников-баталистов и храмов показалось участникам экспедиции несколько странным, но нельзя не признать, что глухая провинция вроде Кадыя — это как раз тот уровень, на котором военные художники могут хорошо проявить себя в храмовых росписях.
Покончив с Кадыем, поехали в Макарьев, с самого начала занимавший участников своим Макарьевым Унженским монастырём. Есть ещё Макариев Желтоводский монастырь на Волге, основанный, как легко догадаться, тем же преподобным Макарием и ставший сейчас процветающей обителью. От костромского «филиала» участники ждали чего-то подобного и, действительно, сразу увидели за оградой несколько породистых храмов XVII века, хотя осмотреть их толком не получалось: на закрытых воротах висела бумажка, сообщавшая что-то про эпидемию и карантин.
Если вы хотите попасть в закрытый на карантин монастырь, нет нужды стучаться в ворота — достаточно запустить коптер, и ворота откроются сами собой. Вышедший из них монах был, впрочем, настроен крайне недружелюбно, поэтому участники уже смирились с тем, что рассмотреть храмы вблизи не удастся, но, погуляв часок по городу, решили всё-таки попробовать ещё раз. Теперь калитка была открыта, Таня сразу пошла фотографировать (пока не выгонят), а Саша стал искать, у кого бы испросить разрешения (то есть, конечно, благословения) на фотосъёмку. Вскоре навстречу попался человек без рясы, который тут же пошёл спрашивать разрешения у батюшки. Батюшка посетовал на то, что «какие-то нехристи сегодня утром с коптера снимали», но душеспасительную съёмку с земли благословил, ибо не удосужился познакомиться лично ни с теми, кто снимает с воздуха, ни с теми, кто ходит по земле. Ну а человек, выступивший «связным», провёл путешественникам настоящую экскурсию.
Дядька оказался трудником, погружённым в монастырскую жизнь похлеще любого монаха. Возраст или, скажем, архитектурные достоинства храмов его совершенно не интересовали — только наличие икон, намоленность и тому подобные вещи, хотя нельзя не отдать должное прагматичности верующего человека. Он с порога спросил: «Вам рассказывать в общих чертах или по канону?» и свёл религиозную часть к минимуму, а минут через 15 вообще откланялся, чтобы вернуться к важнейшему процессу варки мыла, и оставил путешественников самостоятельно осматривать территорию. Тут надо сказать, что вблизи эти чудесные храмы XVII века выглядели совсем не такими «новенькими». Например, центральный Успенский собор стоял заброшенным с огромной трещиной в стене, да и нелёгкий монастырский труд, который можно было наблюдать в стенах обители — безуспешные попытки монахов завести очень старый автомобиль, чтобы перевезти на нём какие-то доски — не оставлял сомнений по поводу крайней бедности этого монастыря и его крошечной общины, неспособной своими силами поддержать вверенное им архитектурное достояние. Всё это разительно отличалось от крепкого и зажиточного хозяйства кадыйского батюшки, о котором, кстати, макарьевский трудник вообще ничего не знал.
Сам город Макарьев, несмотря на хорошую историческую застройку, оставил впечатление очень глухой и даже немного затхлой провинции: возможно, ещё из-за того, что в какой-то момент участники встретили похоронную процессию, которая в таких местах является делом совершенно обычным — гроб с покойником просто несут по улицам в сторону кладбища. Процессию обогнали на машине, чтобы успеть сфотографировать симпатичную кладбищенскую церковь, пока не началась церемония, ну а тягостное ощущение начало рассеиваться, лишь когда участники пошли осматривать комплекс народного училища — замечательный ансамбль зданий в кирпичном стиле, построенных в конце XIX века на средства промышленника Чижова. Похожих комплексов на маршруте экспедиции будет ещё два: под Кологривом и Чухломой. Ну а макарьевский хорош тем, что территория училища выходит прямиком к Унже, с высокого берега которой открывается отличный раздольный вид.
Унжа — главная река Костромской области, так что ей экспедиция и посвятила остаток дня. Сначала заехали в село, которое так и называется — Унжа. В нём первым делом нашли спрятавшийся в лесу комплекс старой больницы, целиком состоящий из дореволюционных деревянных зданий с резным декором. Пожалуй, это один из наиболее сохранных ансамблей такого типа, хотя осталось ему недолго: все здания заброшены и заколочены. Само село Унжа очень древнее и стояло на этом месте ещё до прихода Макария, но сейчас жизнь из него уходит, причём неотвратимо. Запомнились очень разреженная застройка с прорехами на месте бывших домов и зарастающие деревьями храмы. Женя сравнил это ощущение с таёжной глушью, словно приехал в Сибирь, а не путешествуешь по центральной России.
Дальше в маршруте экспедиции значились скучный город Мантурово, где дорога пересекает Транссиб, и старинный Кологрив, который интересовал экспедицию как образцовое захолустье. В Кологриве и стоило бы заночевать, но там нет гостиниц (какая неожиданность!), лишь малопонятные гостевые дома, куда Саша пробовал звонить ещё до поездки. В одном не оказалось мест, в другом места были, но сам разговор не внушал доверия: хозяйка словно бы хорошо приняла на грудь и отвечала что-то не вполне вразумительное. В итоге решили обернуться в Кологрив одним днём, а заночевать в Мантурово, где есть несколько гостиниц.
С ними всё тоже оказалось негладко. В самой дешёвой, «Ладье», просили 1000 руб. с человека, но администратор считала нужным поселить всех в один номер «раз вы путешествуете на одной машине» и вообще вела себя настолько грубо, что пришлось устроить с ней небольшой скандал с требованием жалобной книги (напомним: противоэпидемические меры запрещали селить вместе людей из разных семей). В результате сторговались на том, что устроивший скандал Саша заплатит 1600 руб. за номер «люкс», и все будут жить отдельно. При гостинице было неработающее кафе с микролновкой и опция завтрака в виде разводной овсянки. Горячая вода шла лучше, чем в Кадые; рядом шумела не трасса, а Транссиб (гостиница находится рядом с железнодорожным переездом). В общем, жить было можно.
На этой ноте и выдвинулись в Кологрив, до которого оставалось каких-то 80 км. Надо сказать, что участники уже несколько расслабились по части дорог — от Костромы до Мантурово шла новая, очень свободная трасса с отличным асфальтом, но сразу после Мантурово костромские дороги показали своё истинное лицо. Знак «неровная дорога» у поворота на Кологрив не предвещал ничего хорошего, и, действительно, дорога стала настолько неровной, что состояла практически из одних ям, поэтому 80 км преодолевали добрых полтора часа, несколько опасаясь за машину.
Прямо на въезде в Кологрив пошёл дождь, смазавший впечатления от этого города, да и посещённый потом Солигалич — второй костромской «тупик» — несколько оттенил восприятие Кологрива. В нём почти нет крупных архитектурных памятников, если не считать таковым здание музея, предназначавшееся под вокзал не построенной железной дороги, но зато сразу чувствуется среда — крепкие, двухэтажные, городские деревянные дома, нередко, к сожалению, заброшенные. В паре с дождём количество таких заброшек и полусожжённых руин оставило грустное впечатление.
Времени на Кологрив было немного, поэтому участники разделились и отправились каждый со своим заданием, договорившись встретиться на центральной площади. Пока задания выполнялись, дождь разошёлся не на шутку и цена каждого кадра возросла кратно: капли, возникавшие на объективе сразу после его очередного протирания, приводили в отчаяние и подглядывать в телефоне нужные для съемки дома не было уже никаких сил. Прошлось «летать по приборам», вернее, снимать на глазок. И, кажется, все имевшиеся на местности памятники архитектуры заснять всё же удалось. Впрочем не совсем так. Просматривая перед поездкой Свод памятников, участники обнаружили, что в Кологриве, где-то на берегу Унжи, имеется ни много, ни мало, а целый комплекс деревянных соляных магазинов, и даже приводилась фотография одного здания комплекса, снятая в 1975 году. Более того, магазины упоминались в ЕГРОКНе, где не только была их фотография, но и указывалось название улицы, на которой следовало искать — набережная реки Унжи. Увы, полностью прочитать описание Кологрива в Своде памятников не удосужились, иначе бы увидели приписку, что магазины были снесены ещё в 1990-х годах...
Но участники этого не знали и потому задались целью найти соляные магазины на местности. Проехав под дождем вдоль набережной, ничего не обнаружили, и тогда Таня решила, что попробует пройти по улице пешком, а остальные участники тем временем отправятся фотографировать чижовское училище за городом. Таню же вдохновляло на подвиг ещё и то, что рядом была другая цель — очередные каменные ворота, оставшиеся от снесенной церкви середины XIX века. Выйдя из машины и посмотрев под ноги, Таня поняла, что совершила ошибку, но отступать было поздно. Сфотографировать ворота удалось только издали (и плохо), но идти к ним было откровенно безнадёжной затеей. А вот по усеянной лужами песчаной набережной пришлось идти, потому как местом встречи была назначена всё та же центральная площадь города. Ну, а чтобы было нескучно, пришлось фотографировать дома из списка наследия.
Когда Таня пришла на пустынную площадь, уже смеркалось. Саша с Женей ещё не вернулись. Дождь вдруг подутих, и неожиданно возникла небольшая пауза. Мимо прошла пара старшеклассниц, обсуждавших какую-то дискотеку. Потом к Тане подошел местный житель и стал выпрашивать 10 рублей. Мелочи у Тани не было, о чём она честно сообщила аборигену. Он, однако, настаивал и даже обещал вернуть деньги. Интересно, как он собирался это делать? А потом внезапно пауза закочилась: Саша с Женей вернулись с сообщением о том, что нашли точку, откуда можно снять баннер – мост через Унжу с хорошим видом на город.
Разобравшись с баннером и налюбовавшись на Унжу, в глубоких сумерках поехали обратно по страшно разбитой дороге, чтобы потом в полной темноте искать в Мантурово общепит и, не найдя его, купить в «Магните» еды, разогреваемой в микроволновке — да-да, именно так питаются туристы, желающие путешествовать по самой что ни на есть Центральной России.
День третий: костромской Транссиб
править13 августа 2020 года
Если второй день экспедиция всё время двигалась вдоль Унжи, то третий был почти целиком посвящён Транссибу. Но сначала хотелось увидеть само Мантурово — это крупный (по костромским меркам) райцентр, выросший на лесопереработке и потому совершенно неинтересный: редкие исторические дома в основном посносили, хотя несколько всё же нашлось, да и рядовая церковь середины XIX века в городе имеется. На эти нехитрые достопримечательности хватило утреннего часа с восьми до девяти, после чего пришло время ехать вдоль Транссиба на запад.
Для поездов этот маршрут не представляет никакой сложности, а вот с машинами всё не так просто. По карте можно проследить ниточку автомобильной дороги, идущую более или менее параллельно железной, однако никакого указателя на Галич — а именно он является следующим заметным городом в западном направлении — в Мантурово нет. Остаётся лишь свернуть на безымянную грунтовку, проехать пару знаков «тупик» (да-да, по мнению костромских служб дороги тут не существует), чтобы оказаться на странной дороге, где прямые участки с отличным асфальтом перемежаются ухабистым грейдером, качество которого в плохую погоду вызывает вопросы, о чём, видимо, и сообщают висящие в паре мест знаки «проезд запрещён», которые все местные водители попросту игнорируют. С учётом летней погоды сам по себе проезд по этой дороге не был каким-то особенным приключением и означал лишь часа три утомительного вождения, однако участники поставили перед собой несколько более амбициозную задачу — не просто достичь Галича, но и найти что-нибудь интересное по дороге. Путешественники обычно видят эти места из окна поезда, и никто не знает, что же там в Нее, Антропово или, чего хуже, Николо-Поломе.
Первым пунктом на этом пути стал посёлок Октябрьский, где экспедиция сфотографировала очень симпатичный деревянный ДК, случайно найденный Сашей за несколько дней до поездки. Дальше Нея — единственный на пути город, хотя трудно было понять, что же в нём (или в ней?) такого городского, разве только пара послевоенных зданий с налётом сталинского стиля. Зданий времён строительства Транссиба в окрестностях вокзала мало — их в Костромской области в основном посносили — зато в местной столовой участники обнаружили замечательные свежевыпеченные пирожки, которые немедленно закупили (и съели).
Ещё один 30-километровый отрезок — и Николо-Полома: крупная станция, масштаб которой подчёркивает большой исторический вокзал. Такие строили через каждые 100-150 км, а вокруг них были рабочие казармы и другие вспомогательные объекты. В Николо-Поломе почти всё это хорошо сохранилось; есть даже, не постесняемся этого слова, исторический станционный туалет. Побродив по задворкам и отыскав большинство старых зданиий, а также новодельную, но довольно симпатичную деревянную церковь, решили ехать дальше, но застряли перед наглухо закрытым переездом: товарный состав с какими-то кранами занял боковой путь, перегородив собой дорогу. Минут через 20 состав, наконец, убрали, и можно было отправиться в Парфеньево — ближайший райцентр, оказавшийся небольшим открытием этой поездки.
В Парфеньево много старой застройки, в том числе купеческие каменные дома не хуже судиславльских и макарьевских, комплекс из двух храмов, очень трогательное дореволюционное надгробие Курочкиных при них, деревянные тротуары и спокойная размеренная жизнь — недаром это всё ещё село, пусть даже имеющее статус райцентра. Единственным объектом, нарушающим сельскую пастораль, была кофейня «Парфеньевский посад»: именно такую вывеску повесила себе на дверь местная столовая, где участники экспедиции вполне сносно пообедали. «Кофейня» оказалась совершенно не хипстерской. Вместо дрип-кофе и макиато тут были гречка, солянка и пакетированный чай.
Последним в серии населённых пунктов костромской части Транссиба стало Антропово — не город и не село, а весьма унылый посёлок, где, впрочем, обнаружились почти точная копия нейского здания администрации (похоже, что этот проект разносило транссибирскими поездами словно ветром коронавирус), две современные деревянные церкви со странным посвящением Геннадию Костромскому и Любимоградскому, а также красивая резьба на многоквартирном, совершенно не историческом двухэтажном здании: именно такие детали отличают северные города от всех остальных. Запечатлев эти нехитрые достопримечательности и проехав ещё немного на запад, участники достигли ключевого перекрёстка, где сходились дороги на Буй, Галич и Солигалич. Из трёх возможных направления экспедиция выбрала последнее.
Как уже говорилось, Солигалич — это очередной костромской тупик: дорога приходит в него с юга, из Галича, а дальше в сторону Вологодской области без трактора не проехать. Трасса до Солигалича пустая, подразбитая, но в целом приемлемая. Сотня километров по лесам, где на пути почти нет населённых пунктов кроме маленькой Чухломы. Её и решили посетить, но для начала почтили вниманием стоящую у самой трассы церковь в Глазуново (вся заросла лесом, так что снять можно только с воздуха) и заехали в соседнее Анфимово с третьим и последним на маршруте экспедиции чижовским училищем — это те самые кирпичные здания конца XIX века, внезапно возникающие среди костромских лесов. В данном случае комплекс училища отдан под лесопромышленный техникум и поддерживается в хорошем состоянии. Это участникам понравилось, а вот сама Чухлома не очень. Она с полным правом может считаться историческим городом: основана в XIV веке, имела земляные валы и деревянную крепость, позднее купеческие особняки и каменные храмы, но всё это либо не сохранилось, либо производит менее цельное впечатление, чем, например, Парфеньево. Чухлома была одним из тех мест, где Свод памятников Костромской области перечислял огромное количество деревянных домов, рекомендуя их как «жилые здания в стилистике позднего классицизма», но по факту это были просто деревянные дома, чаще всего перестроенные.
Из интересного в городе удалось обнаружить Успенскую церковь — единственный в Чухломе храм, зато с полностью сохранившимся интерьером: пожалуй, самым красивым из увиденного в этой поездке. Оплывшие земляные валы, руины ещё одной церкви, вид на озеро — всё это как-то не восхищало, да и погода подпортилась, так что полёты и съёмку баннера оставили на следующий день (всё равно через Чухлому предстояло возвращаться) и хотели уже направиться дальше к Солигаличу, но Чухлома не отпускала. Северный выезд из города шёл-шёл ухабами к трассе, однако на последнем 400-метровом участке превращался в глинистое бездорожье. Нашлась, впрочем, узенькая и более проезжая дорога, ведущая на территорию лесопилки или чего-то подобного. С территории уже видна была трасса, но путь к ней преграждали ворота, которые оказались не заперты. Участники их открыли, проехали и аккуратно за собой закрыли. С учётом всей предшествовавшей дороги, знаков «тупик» и «проезд запрещён», можно было подумать, что это и есть официальный выезд из города — через лесопилку.
До темноты время ещё оставалось, поэтому заехали в Ножкино, где находится Авраамиев Городецкий монастырь. Довольно важный объект, с которым связано само освоение костромских земель: основатель обители Авраамий Чухломский был учеником Сергия Радонежского, отправленным «за Кострому» строить монастыри, пока небезызвестные Ферапонт и Кирилл Белозерский «колонизировали» соседнюю Вологодскую область. Место для монастыря Авраамий выбрал хорошо, с холма видно озеро, а вот сам холм очень маленький, так что крупный монастырь на нём не построить. «Малометражность» не пошла обители на пользу: когда в XIX веке здесь решили возвести новый собор, его пришлось ставить вплотную к более старому, и теперь трудно догадаться, что в монастыре вообще есть храм начала XVII века.
Порядки в монастыре участникам, напротив, понравились. Ворота были открыты, а встреченный возле собора батюшка не высказал никаких претензий по части появления на территории чужаков и фотосъёмки (заметим, впрочем, что жужжание коптера очень удачно заглушала работавшая где-то поблизости бензопила). Запечатлев монастырь и пару окружающих его храмов, участники направились дальше и совсем на излёте светового дня осмотрели стоящую неподалёку от трассы церковь в Коровново — характерный для Костромской области храм конца XVIII века с пятью узенькими куполами. В отличие от многих других, эта церковь не была ни восстановлена, ни заброшена, а застряла где-то посередине — в минимальных и, видимо, не вполне успешных попытках реставрации.
Солигалича достигли практически в темноте. Здесь участников ждал гостевой дом Ростецких с гостеприимнейшей хозяйкой, которая всех тут же разместила и обогрела, предоставив и душ с горячей водой, и кухню, и полезный совет. Важная часть совета состояла в том, что поесть после восьми вечера негде, поэтому нужно идти в магазин за пельменями, что и сделали, ну а лаврушку хозяйка заботливо предоставила.
День четвёртый: вокруг Солигалича
править14 августа 2020 года
Всё размещение устроено в Солигаличе таким вот домашним образом — в частных домах, где хозяева живут бок о бок с гостями. Гости потом выражают свою благодарность, оставляя в подарок магниты на холодильник или, например, кружки: была даже кружка с фотографией хозяйки, замеченная за завтраком. Впрочем, ещё до завтрака Таня совершила утреннюю прогулку, чтобы найти разрекламированную Михаилом Ильиным точку, с которой видны все солигаличские храмы. Вид был найден, и правда хороший, ну а после завтрака предстояло изучить местные достопримечательности вблизи.
Что в Солигаличе самое интересное? Безусловно, дерево: из него сделаны исторические торговые ряды, резные украшения на старых и новых домах и даже рассолоподъёмная башня на территории местного курорта, созданного после того, как добыча соли стала нерентабельной. Эти объекты участники смотрели по отдельности, стремясь охватить весь город, но потом воссоединились, чтобы добраться до некоторых мест на окраинах.
Сначала съездили на север, где сохранились довольно жалкие руины Богородицкого Фёдоровского монастыря и стоят терриконы известнякового комбината. Потом подъехали к станции Монзенской железной дороги — это ведомственная линия, ведущая в Солигалич из Вологодской области. Именно этой линии Солигалич обязан своей известностью в узких кругах транспортных путешественников: раньше они массово ездили сюда кататься, благо по линии ходил пассажирский поезд, да и арендовать состав на ведомственной линии куда проще, чем через РЖД. Сейчас линия тихо загибается, хотя грузовое движение к известняковому комбинату всё ещё есть. На станции стоит разная старая техника, которую участники экспедиции (не относящие себя к транспортным фанатам) всё же задокументировали на всякий случай.
По возвращении в центр Солигалича пришло время посетить самый интересный объект города — Рождественский собор. Этот монументальный храм обещал старый иконостас и другие любопытные штуки, но не был частью музея: там сразу сказали, что собор давно не их, и отправили договариваться о посещении с местным батюшкой. Самого отца Александра участники экспедиции так и не увидели, зато вызвонить его было легко, ну а он привычно дал телефон своей помощницы, которая занята образовательной работой и одновременно водит экскурсии в собор. Спонтанность экскурсовода не испугала: уже через час она ждала путешественников на крыльце, после чего провела неплохую экскурсию.
Собор этот довольно странный, а местами даже несколько психоделичный. Строить его начали в середине XVII века, но закончили только в самом конце XVIII-го, так что каменные порталы в духе ярославских храмов благополучно соседствуют здесь с барочным иконостасом и яркой масляной живописью по стенам. Здание находится в довольно плохом состоянии, реставрировать его общине явно не под силу, и денег, в отличие от Кадыя или Макарьева, здесь за экскурсию просят, хотя вежливо и аккуратно.
Посещение Рождественского собора завершило осмотр Солигалича, и дальше перед экспедицией встали две проблемы. Первая — очень насущная: это обед. Место для него удалось приглядеть прямо со смотровой площадки собора, благо совсем рядом находился ресторан, оказавшийся к тому же совершенно аутентичным. Деревянные резные панели в вестибюле, старые кафельные полы, сцена в углу и диско-шар на потолке — на российских просторах такой фактуры почти не осталось, за ней нужно ехать в белорусские райцентры, ну или вот в Солигалич. В меню цены были вписаны от руки, зато остальное было пропечатано, в том числе время приготовления блюд. Для горячего оно начиналось с 30 минут, поэтому от второго сразу пришлось отказаться, зато сервировка супов и салатов заняла, к немалой радости участников, меньше заявленных в меню 20 минут. Обед получился неплохой и даже более разнообразный, чем в столовых, где питались все предыдущие дни.
Второй же проблемой была проблема выбора. Карта Солигаличского района предлагала немало точек с объектами культурного наследия, но путь к большинству из них мог занять и час, и два, поскольку за Солигаличем дороги в обычном понимании этого слова заканчиваются. В итоге обратились к здравому смыслу и программам экскурсий Неизвестной Провинции, которые сразу помогли сориентироваться. Для посещения выбрали село Верховье — ближайшее к Солигаличу: всего 13 км от города, причём на дороге даже лежал асфальт, хотя лучше бы его не было. В Верховье церковь с необычной, увенчанной восьмигранным ярусом колокольней, здания вокруг неё и крупная заброшенная богадельня, построенная каким-то из местных купцов в том же духе, что и чижовские училища — на века, с расчётом на развитие родного края. Жаль, что эти надежды не оправдались.
За селом Верховье было ещё, на что посмотреть, но участники решили не рисковать с дорогами, а лучше доработать Чухлому и окрестности. В блиц-режиме посетили Лаврентьевское, где одну из двух церквей пришлось поискать в лесу — настолько её руины слились с природой, а потом урочище Михайловское-Озёрное, куда надо было прогуляться около километра по сильно заросшей и даже мокрой лесной дороге. Все эти места — как, впрочем, и некоторые другие увиденные в этой поездке — поражали тем, что храмы давно заброшены, но кладбища при них действущие: кто-то регулярно приезжает и следит за отдельными могилами. Если бы не это, то и дороги к тем храмам давно было бы не найти.
В промежутке заехали ещё раз в саму Чухлому, где оставалось сфотографировать пару пропущенных домов и полетать над озером в поисках подходящего баннера. Баннер был благополучно найден (сейчас вы можете наблюдать его в готовом путеводителе), а заодно найдена и очередная порция пирожков: к пяти вечера весь чухломский общепит позакрывался, зато продолжала работать булочная «Два слона» — самая активная костромская сеть, представленная едва ли не в каждом райцентре. Её продукция понравилась участникам несколько меньше выпечки судиславльской «Судисласти» или домашних пирожков в пристанционных столовых Неи и Николо-Поломы. Вообще, экспедиция могла бы составить и продать какой-нибудь местной газете рейтинг костромских пирожков, ведь эту местную продукцию удалось продегустировать практически в каждом городе. Ещё надо сказать, что Чухлома или Солигалич — это, конечно, глушь, но единичные туристы сюда приезжают. В обоих городах участники заприметили группу из двух таких туристов с большим планшетом и фотоаппаратом, словно бы следовавших по тем же списками культурного наследия, что и экспедиция Викигида. Передаём этим ребятам привет, если что.
Вокруг Чухломы, как и вокруг Солигалича, можно было бы провести ещё много времени. Например, экспедиция совершенно обошла стороной лесной терем в Асташово — дважды уникальный, поскольку это резной деревянный дом удивительной красоты, а теперь ещё и единственный в своём роде загородный отель, работающий одновременно музеем. Заехать в терем рекомендовали едва ли все встреченные на пути местные жители и экскурсоводы, а, значит, этот совет уже становится банальностью. Вообще, в терем хотелось, однако время поджимало, да и мест там не было в нужные дни.
Оставив на будущее крупные задачи вроде асташовского терема, сосредоточились на более мелкой, поставленной перед экспедицией Женей — посмотреть закат над каким-нибудь озером. Чухломское по своему расположению подходило, ведь город стоит на высоком восточном берегу, но сама Чухлома к тому времени порядком надоела, поэтому решили попробовать успеть в Галич, который тоже стоит на берегу озера, да ещё и выходит к нему летописной горой Балчуг, известной также как Шемякина гора, ведь именно в Галиче подвизался небезызвестный Дмитрий Шемяка, творивший шемякин суд. Немного поднапряглись — и успели: в лучах заходящего солнца поднялись на холм, где уже стояли, а то и употребляли, несколько местных жителей, пришедших сюда смотреть закат или, может быть, распивать на его фоне. Закат участникам понравился, озеро и гора — тоже. В костромской области рельеф вообще очень плавный, но всё равно живописный. Там, где он есть, сразу возникают хорошие видовые точки.
Сам Галич оставили на завтра, так что после заката оставалось лишь доехать до гостиницы и поселиться. С размещением в Галиче не очень — всего пара гостиниц, на общем фоне сравнительно дорогих, поэтому для ночлега была выбрана загородная гостиница «Престиж», оказавшаяся очередным придорожным мотелем. Она символизировала будущее недостроенного мотеля в Кадые: без открытых канализационных люков, с признаками благоустройства и даже флёром охотничьего домика (на стене висели оленьи рога), но всё теми же дальнобойщиками. Потом ещё оказалось, что не все номера с удобствами, хотя по телефону администратор утверждала обратное. Тем не менее, за наличие горячей воды и горячей еды гостиница получает свою твёрдую четвёрку с минусом. Будь все гостиницы Костромской области такими, это могло бы немного повысить туристическую привлекательность региона.
День пятый: назад в цивилизацию
править15 августа 2020 года
Вся первая половина дня была посвящена Галичу, но начать решили с его окрестностей. Рождественская церковь в урочище Игнатово — сильно развалившийся памятник классицизма — находилась рядом с гостиницей, так что прямо после завтрака прогулялись пешком. Дальше посетили урочище Покров-Пема с лучшим в этой местности, а то и во всей Костромской области храмом в стиле классицизма. Тут удивило то, что вокруг храма теплилась жизнь, словно кто-то планирует его восстанавливать.
От окрестных церквей двинулись в сам город. По пути заехали в Шокшу — это бывшая деревня, ныне окраинный район Галича, где находится старый кожевенный завод. Не все его корпуса были различимы из-за ограды, а территорию старательно охраняли собаки, но даже выходящие на улицу здания, а равно жилые дома вокруг, не оставляли сомнений в том, что завод действительно исторический. От Шокши немного по галичской объездной, и ещё один окраинный объект — пятикупольный храм в Михайловском, добротный памятник русского стиля, пусть и построенный в конце XVIII века, когда этим стилем продолжали интересоваться только в далёкой костромской глуши.
Дальше путь лежал в сам Галич. Это город небольшой (16.5 тыс. жителей), но имеющий серьёзное предприятие (автокрановый завод) и разделённый потому на несколько районов. Для начала участников интересовала Рыбная слобода, расположенная под той самой Шемякиной горой и приютившая пару красивых, хорошо восстановленных храмов (надо сказать, что после изрядной разрухи Солигаличского и Чухломского районов местность под Галичем просто радовала глаз). В пекарне при храмах как раз испекли пирожки, причём, что характерно, не с рыбой, но всё равно очень вкусные.
На дворе была суббота, поэтому жизнь в центре города просто кипела. Когда-то её центром были замечательные торговые ряды, построенные в стиле ампир в начале XIX века. Столь необычным для райцентра сооружением Галич обязан соседству с Костромой, где торговые ряды ещё более масштабные и на вид тоже совершенно античные, благо и покинуты они ничуть не меньше древних памятников: теперь торговцы больше предпочитают современные павильоны да открытые рынки. Вообще, для райцентра Галич город очень живой и насыщенный. По численности населения он сравним с каким-нибудь Мантурово, но в остальном это просто небо и земля: тут и торговые ряды, и купеческая архитектура, и десяток храмов, порой довольно затейливых. Детали тоже любопытны: заглянув в какой-то особняк в поисках часов работы столовой, Саша обнаружил отлично сохранившуюся чугунную лестницу, а вокзал Галича, хоть и современный, оформлен в немного скачозном духе под стать древнерусскому городу.
Посвятив Галичу пару часов, экспедиция напоследок заглянула в расположенный на окраине города Паисиево-Галичский монастырь, одну из старейших обителей Костромской области. Здесь участники допустили досадный промах: увидев открытую калитку, не бросились сразу внутрь фотографировать, а подумали, полетали... Когда собрались зайти, калитку уже закрыли и заперли — открыта она была для каких-то рабочих, закончивших своё дело и благополучно уехавших. Монастырь то ли находился на карантине, то ли просто видал в гробу любых чужаков. Со стороны он не произвёл большого впечатления, во многом из-за странного бежевого окраса своего собора. Похоже, что подбор цветовой гаммы вообще не является сильной стороной местных настоятелей, либо они сознательно отпугивают таким образом туристов и краеведов.
К этому моменту время начинало поджимать — до семи вечера нужно было сдать в Костроме машину. Менеджер пару раз просил приехать пораньше, поскольку хотел в тот же день передать автомобиль следующим клиентам, но тут участники были непреклонны: раз день проката оплачен, значит, он наш. Решили как можно быстрее возвращаться в Кострому и оттуда прокатиться в Красное-на-Волге с шатровой церковью конца XVI века — почтенный возраст, особенно для этого региона. Наперегонки с солигаличской маршруткой (она останавливалась для высадки пассажиров, а участники — для фотографирования храмов) добрались до Судиславля, перекусили полюбившейся продукцией «Судисласти» (столовые в любом случае были закрыты), около трёх часов дня миновали Кострому по краю и направились в сторону Красного. Быстро сфотографировали симпатичную Никольскую церковь в Поддубном — вокруг неё рабочие как раз монтировали леса — и уже приготовились к спокойному завершению экспедиции, как вдруг под днищем машины что-то застучало...
Когда под этот чудесный аккомпанемент въехали в Красное, стало понято, что смотреть шатровую церковь будут только Таня с Женей, а Саша поедет срочно искать сервис. Суббота, вторая половина дня, российская глубинка — не самые подходящие условия для ремонта машины. В ближайшем сервисе бродил по боксу одинокий мастер, готовый посмотреть машину «через пару часов», поскольку сейчас ему привезут автомобиль с полетевшим ремнём. Минут через 10 действительно подъехала замечательная связка из деда на УАЗике и его сына на каком-то иностранном внедорожнике. Ремень, если что, полетел у последнего, а советская техника работала безотказно, хотя и заводилась далеко не с первого раза. Дед перекинулся с Сашей парой слов и посоветовал другой сервис, где «дерут втридорога, но зато работают в любое время».
Этот сервис действительно выглядел куда современнее: менеджер в чистом костюмчике, мастер в аккуратной спецовке, несколько ребят на подхвате, автомат с кофе и видеокамера, через которую мможно было наблюдать сам процесс ремонта, а вернее осмотра. Минут через десять мастер вышел и начал зачитывать список повреждений — сначала рутинно, но с каждым следующим пунктом в его голосе звучало всё больше презрения: мол как ты, парень, довёл свою машину до такого? Перечислять повреждения не будем, просто приложим отчёт, и тут стоит сказать пару слов о самой «пациентке». Это была Лада Калина, выбранная не ради комфорта, а чтобы в случае чего проще было разобраться с ремонтом. При выдаче машины разговорчивый менеджер автопроката сразу сказал: «Ну вы знаете наш автопром: всё время что-то шумит, но машина-то едет». Сигнал ошибки ДВС он велел игнорировать с самого начала, а вот о многочисленных неисправностях подвески или, тем более, погнутом тросе ручного тормоза не упомянул, хотя все они не были виной участников — ездили аккуратно, насколько костромские дороги позволяли это.
Объяснив, что машина прокатная, Саше удалось реабилитироваться в глазах мастера и убедить его починить только вызывавшее стук «ухо защиты ДВС», а прочие неисправности оставить владельцам машины. Ещё мастер убедил долить масла — неважно какого, но долить, поскольку на щупе масла практически не было, и тут Саша полностью принимает критику в свой адрес: уровень масла нужно проверять, даже если за 10 лет автопроката в разных странах, включая не самые цивилизованные, полностью отвык от этой замечательной процедуры. В итоге за час с небольшим и примерно 700 рублей машина была «отремонтирована», а вернее возвращена в исходное состояние «без видимых дефектов».
Пока Саша приводил в порядок машину, Таня с Женей быстро обежали всю центральную часть посёлка и остались несколько разочарованы увиденным. Главная достопримечальность — церковь XVI века — местами сильно напоминала шатровый новодел и стояла посреди открытой лужайки, так что летать было незачем. После открытий предыдущих дней местная историческая застройка выглядела пресновато и в цельный ансамбль как-то не складывалась. Поскольку заезд в Красное был спонтанным, к осмотру города толком не подготовились, и лишь предыдущим вечером наспех проставили в списках какие-то координаты. Часть исторических домов находится на Красной площади, но на карте её найти никак не удавалось, и в итоге дома «воткнули» на ближайшую к церкви боковую улицу, так как в адресе церкви значилась всё та же Красная площадь.
Отмеченные наугад дома оказались деревянными (что усложняло датировку «на глазок») и были честно сфотографированы, но табличек с названием улицы не попадалось, а сам порядок номеров (1, 2, 3, 5, 7, 9, 11) явно на что-то намекал. Разочарование от Красного-на-Волге стало ещё сильнее, когда обнаружилось, что до самой Волги тут ещё пилить и пилить. Тем не менее, Саши не было, и Таня с Женей отправились в неисследованную часть посёлка, расположенную к востоку от церкви. Вдруг начали попадаться дома исторического вида, на карте не отмеченные. Сняв их на всякий случай, участники подошли поближе, чтобы запечатлеть и номера домов — вдруг пригодится? Каково же было удивление, когда на одном из домов обнаружилась адресная табличка «Красная площадь»! После этого открытия всё, наконец, встало на свои места: оказывается, местная Красная площадь имеет необычную топологию. Её начало лежит внутри квартала, прямо за церковью. Когда ребус решён верно, всё становится легко и просто, так что быстро нашлись не только все требуемые нечётные дома, но и стоявший в сторонке дом номер 2. А тем временем и Саша вернулся с остросюжетным рассказом о ремонте машины.
Cдали машину вовремя и без приключений. Пока Саша ждал менеджера и делал каменное лицо, не упоминая об истории с сервисом, Женя с Таней успели навестить знаменитую церковь Воскресения на Дебре, находившуюся как раз неподалёку. Церковь эта выполнена в русском стиле и хороша как снаружи, так и внутри. Правда, как водится, снаружи её со всех сторон поджимает современный город, и сделать фотографию с земли практически невозможно. Внутри же были обещаны росписи середины XVII века и резной иконостас.
День клонился к вечеру, да и погода не баловала, но полёт все же состоялся, хотя и со скромным результатом — ну хоть как-то! Выполнив лётную программу, Женя с Таней отправились внутрь, где как раз в этот момент закончилась вечерняя служба, а вместе с ней и рабочий день. В галерее попался священник, который на робкую просьбу заглянуть внутрь ответил отказом, но почему-то заинтересовался чемоданчиком в Таниных руках и неожиданно завязалась беседа. Узнав, что внутри прячется «летающий фотоаппарат», батюшка равнодушно сообщил, что тут многие летают, но оживился при словах, что если фотография получится сносной, он сможет свободно получить её в полное распоряжение. Правда, электронной почты у него не оказалось, но он неожиданно благосклонно выслушал душеспасительный совет зайти в Википедию, чтобы взять там любую понравившуюся фотографию (да-да, «свободные знания») и вдруг сам предложил показать храм изнутри.
В основном объёме росписи XVII века сохранились лишь фрагментарно, преобладают малоинтересный XIX век и новодел. Видя огорчение участников, батюшка внезапно решил показать и самое большое сокровище церкви — закрытый на замок Трехсвятительский придел. Он с гордостью открыл дверь и впустил участников внутрь. Вырвавшийся возглас восхищения был совершенно естественной реакцией на увиденное. Придел полностью покрыт потемневшими росписями XVII века (к ним приложил руку главный в то время русский живописец, Гурий Никитин), старинные иконы вставлены в пятиярусный тябловый иконостас, а довершают все это великолепие резные Святые врата. Когда всё уже было обсуждено и рассмотрено, Таня решилась на ещё одну просьбу о съёмке и в этот раз получила согласие. Мысленно пожалев, что рядом нет специалиста по съёмке интерьеров Александра Савина, Таня — в темноте и без штатива — сделала несколько кадров, утешая себя тем, что на Викискладе появится пара хоть каких-то фотографий редкого места. Добавим, что интерьер церкви Воскресения на Дебре всё же превзошёл интерьер Успенской церкви в Чухломе, став достойной кульминацией поездки.
Пешком, не торопясь, дошли до центра Костромы, где поужинали, обсудили приближавшийся конкурс Вики любит памятники и другие текущие вопросы, после чего Женя кое-как вызвал такси и успел на ночной поезд, а Саша с Таней переночевали и уехали утренней «Ласточкой». Кострома осталась толком не осмотренной, а, значит, надо вернуться — вот только пешком, без машины, ну или взять её где-то ещё.